Александр Чамовских: HIGH JEWELLERY начинается с уникальных камней крупной каратности
Александр, с чего началась история бренда CHAMOVSKIKH?
История бренда началась без какого-либо плана, случайно, что часто происходит в жизни многих людей. Я с раннего возраста занимался производством, первым моим опытом была мебель. В 18 лет я решил подарить любимой девушке кольцо, дизайн которого хорошо представлял, — начал искать, но не нашел. Тогда я обратился к знакомому ювелиру, который мне его изготовил и дал совет заняться ювелирным делом. Эта идея не давала мне покоя несколько лет, созревала. Что в итоге случилось с кольцом? Я его подарил, состоялась помолвка, а затем свадьба — с женой мы живем уже 27 лет. В 1996 году я открыл свой первый ювелирный салон в Екатеринбурге, где можно было приобрести особенные украшения, приносящие настоящую радость. Я начал искать поставщиков, чтобы предлагать клиентам продукцию, которая, на мой взгляд, была идеальной. Но ее было очень мало.
Какими были Ваши критерии?
Высококачественные драгоценные камни: бриллианты, изумруды, рубины, сапфиры. Интересный дизайн, высокое качество обработки. Еще в те времена меня назвали перфекционистом, и это действительно так, этого правила мы придерживаемся всей командой — перфекционизм должен быть во всем. Не только в продукте, но и в сервисе. Когда я понял, что продукта, с которым бы мне хотелось работать, нет, я принял решение открыть собственное ювелирное производство. На кризис 1998 года я даже не обратил внимания — все мы были заняты работой, и впоследствии все кризисы — а их было немало — переживали в плюсе. Не было никаких провалов, падений — мы мобилизовывались всей командой, но больше помогало то, что наша продукция была всегда в цене, а в кризисы она только росла — люди вкладывают средства в ювелирные украшения. Косвенно эти моменты нас развивали.
Пришлось ли Вам что-то менять в бизнесе в последние кризисные годы?
Ювелирный бизнес аполитичен. Не секрет, что до 80 % оборота драгоценных камней контролируют индийские компании, им все равно, что происходит в мире, и лишь 20 % — все остальные. Поэтому в плане сырья у нас нет никаких проблем. Расходные материалы и некоторое оборудование из стран ЕС и Америки мы уже заместили. Буквально через несколько дней после известных событий наше оборудование сняли с обслуживания, несмотря на то, что были заключены и оплачены годовые сервисные контракты. Высокотехнологичные станки с ЧПУ (числовым программным управлением) заменили на российские — они производят настолько качественную продукцию, что по некоторым параметрам оказались лучше, чем канадские. Расходные материалы для американских 3D-принтеров, снятых с обслуживания, приобрели в Китае. В итоге что-то работает так же, что-то лучше, а стоимость обслуживания и комплектующих снизилась в четыре раза. Знали бы — перешли на аналоги раньше.
Можно ли отметить и другие положительные моменты?
Да, мы ощутили серьезное увеличение продаж, которому способствовало несколько факторов. Первый — европейские бренды ушли с российского рынка, и к нам лицом повернулись клиенты, которые раньше ездили за украшениями в Милан и Париж. Второй — обрушились акции многих компаний, и люди переориентировали свои финансы в сторону инвестирования в драгоценные камни, металлы, ювелирные украшения. Если камень приобретает женщина, то с большой вероятностью она закажет с ним ювелирное украшение; если мужчина — то он предпочтет бриллиант или слиток золота. И третий фактор — у потребителя появилась патриотическая составляющая: он изучает, кто произвел продукт, и если он качественный и создан в России, то не задумываясь его покупает. Тем более мы можем создать драгоценности не просто на уровне мировых брендов, но и лучше многих из них. Мы даже не справляемся с объемом заказов — пришлось несколько раз расширять производство, и сейчас мы снова закупаем новое оборудование и набираем персонал, чтобы увеличить производственную мощность. Все циклы делаем самостоятельно в Екатеринбурге: начиная от эскиза и 3D-моделирования до полной реализации коллекций. Производство у нас открытое, оно даже входит в программу промышленных туристических маршрутов. Вы упоминали, что CHAMOVSKIKH — это команда перфекционистов.
Что нужно сделать, чтобы попасть в Вашу команду?
Екатеринбург силен ювелирной и камнерезной школой. Первый завод в России открылся именно здесь 127 лет назад — «Ювелиры Урала». И Карл Фаберже брал на работу первых мастеров тоже именно здесь. В городе три высших учебных заведения и колледж обучают на ювелиров и дизайнеров. Наша компания принимает участие: мы присутствуем в экзаменационной комиссии, предоставляем возможность стажировки начиная с 3-го курса. Немало ребят после практики остаются у нас работать. Что меня очень радует за последние несколько лет — люди, особенно молодежь, охотно идут на производство. Даже на работу полировщицы — это достаточно трудная, не самая чистая работа — приходят молодые девушки, и им она нравится. Наши двери всегда открыты для тех, кто желает у нас работать. Но надо понимать, что наша команда — это трудоголики во всем, начиная от первых производственных процессов и заканчивая маркетингом. Нужно любить работать с людьми, любить творчество, быть позитивным и очень честным. Главное для нас — репутация и полное удовлетворение клиентов, прибыль — на втором месте.
Можно ли «заразить» молодежь ювелирным делом?
Безусловно, да. К нам приходит талантливая молодежь, которая еще не определилась с профессией и даже с учебным заведением, но уже интересуется ювелирным делом. Мы открыты к этим молодым людям, но сами не обучаем — для этого есть специализированные учебные заведения. У них хорошая база, оборудование, в институтах есть даже литейные цеха. Если еще 5–7 лет назад нам не нравился уровень профессионального образования, то сейчас он очень сильно подтянулся. На сегодняшний день во многих мировых брендах работает много русских ювелиров. Наша ювелирная школа очень сильна, а рынок защищен от фальсификата и контрафакта — например, пробирным клеймом, во многих странах этого нет. Он более прозрачен, полностью контролируется государством, и нужно произвести много действий, чтобы заниматься ювелирным бизнесом официально — в этом и есть защита рынка.
Александр, чем Вы занимаетесь в Гильдии ювелиров Урала, какие задачи решаете как ее глава?
За последние пять лет большинство задач приходится решать в законодательстве. Оно активно совершенствуется, вводится много новых правил, и нам приходится находить баланс с законодателями, чтобы не перерегулировать отрасль, но в то же время навести в ней больше порядка, очистить рынок от нерадивых игроков, защитить потребителя, чтобы он был уверен, что приобретает украшения с заявленными характеристиками. Гильдия уникальна тем, что она дружная, компании друг с другом на Урале не конкурируют — у каждого свой почерк, свое направление, мы относимся друг к другу с большим уважением. Очевидно, что для Вас ювелирное производство — это не просто бизнес, но и бесконечный источник творчества, вдохновения.
Что помогает Вам в этом?
Наша работа имеет множество таких источников, начиная с путешествий по миру — Африка, Шри-Ланка, Бангкок, Гонконг, Дубай, Тель-Авив, Бельгия. Посещение месторождений, выставок, мероприятий, в которых мы участвуем; условно — от шахты к звездам. Мы делали показы в Дубае, в лучших отелях мира. Участвуем в российских выставках — с большими коллекциями, стендами, огромным количеством заинтересованных людей. Многим интересно побывать на нашем производстве. Иногда труд ювелиров настолько огромен, что его невозможно описать, и мы дарим клиентам эту эмоцию, возможность увидеть создание ювелирного украшения собственными глазами.
Занимаетесь ли Вы благотворительностью?
Да, мы поддерживаем екатеринбургские и региональные храмы; спортивные мероприятия, детскую екатеринбургскую команду по картингу; бокс, шахматы, практическую стрельбу, большой теннис, конкур, гольф. Помогаем юношескому межрегиональному конкурсу «Данила-мастер» по продвижению и развитию камнерезного искусства среди молодежи, много лет являемся его попечителями. Поддерживаем культурные и официальные мероприятия выставками ювелирного искусства. Например, может поступить предложение от губернатора представить наш регион в штаб-квартире ООН — и вместе с коллекцией едем.
Ваш бренд также широко известен сотрудничеством с музеями и театрами.
С 2016 года в особой кладовой Государственного музея-заповедника «Петергоф» находится наша коллекция из 20 ювелирных украшений, которые повторяют знаковые архитектурные объекты и образы Петергофа, переданная музею в дар. Работали мы и с Эрмитажем. А перед пандемией планировали принять участие в днях Урала в Лувре, уже начали готовить экспозицию, но случился локдаун. Особенная коллекция была создана вместе с историком моды Александром Васильевым: к украшениям в винтажном стиле мы добавили современную функцию трансформации, получилось очень интересно. Не могу не спросить Вас об этой технологии, которая стала Вашим фирменным почерком. Как родилась идея трансформаций? Я с детства испытывал интерес к механизмам, мыслил в инженерном ключе, и это наложило свой отпечаток. Учитывая, что себестоимость нашей продукции высокая ввиду использования лучших материалов, мы начали задумываться о том, как сделать так, чтобы человек мог чаще носить украшения. В некоторых моделях CHAMOVSKIKH есть до шести вариантов трансформаций — от дневного формата для офиса до выхода в свет, от лаконичных маленьких серег до крупных и ярких вечерних. Приобретая одну модель, Вы получаете шесть разных образов. Мы четко понимали, как это сделать, и сделали. Также у нас есть и другие запатентованные технологии. Может меняться угол поворота серег, чтобы подчеркнуть овал лица. Либо меняться их длина — от 1 до 8 см. Также наша уникальная разработка — подвес в виде ключа, внутри которого можно хранить шестизначный пароль или шифр.
С чего начинается работа над ювелирным украшением?
Если мы говорим о high jewellery*, то она начинается с камней — крупной каратности, уникальных. Мы находимся в постоянном отборе редких экземпляров очень высоких характеристик, в том числе с инвестиционным потенциалом. Далее продумывается дизайн, делаются наброски, художественный совет выбирает направление, и концепция дорабатывается. Так появляются эксклюзивные украшения, созданные в единственном экземпляре. Если же мы говорим о более массовом тираже от ста экземпляров, то здесь первичен дизайн, а камни используются уже не такой крупной каратности, но при этом неизменно высоких характеристик.
Насколько актуальны тренды в ювелирной моде, как часто они меняются?
Ювелирная отрасль очень консервативна — мы не меняем тренды каждый сезон. Изменения происходят очень медленно. Например, после пандемии стали популярны изумруды. Изумруд — камень жизни, зеленый цвет, растительность, весна. Очень популярны рубины: их добыча сократилась, крупных камней нет вообще, цены, безусловно, растут. Также в тренде турмалин параиба — достаточно молодой минерал. Вообще у нас, у ювелиров, есть такая сила — если мы выпускаем коллекцию высокой художественной ценности, например, с сапфирами, то люди будут покупать сапфиры. Сделаем коллекцию с аквамаринами — начнут покупать аквамарины.
С чего начинается путь Вашего клиента?
Он всегда начинается с классического бесцветного бриллианта, как правило, в кольце. Далее к кольцу приобретаются серьги. Когда покупать бриллианты уже неинтересно, клиент обращается к цветным камням. Молодые люди любят сапфиры, некрупные рубины, изумруды — раньше к ним надо было «прийти» в возрасте за тридцать-сорок. Учитывая прогрессивность молодежи, доступ к соцсетям, интернету, все условности исчезли. Кроме украшений, Ваше производство известно выпуском сувенирной продукции.
Расскажите об этом направлении.
У нас оно очень развито — сувениры, ювелирные бизнес-аксессуары с корпоративной символикой, спортивные кубки и награды для деловых событий. Мы делали нагрудный знак Татарстана, кубок для чемпионата по теннису в Астане, который победитель увез в Австралию, кубок для чемпионата мира по шахматам — он отправился в Европу. Очень распространена культура ношения корпоративных значков: компании, которые ценят свой коллектив, партнеров, в качестве носителя корпоративной айдентики заказывают значки, статуэтки, скульптуры.
Александр, какие ощущения возникают у Вас, когда Вы видите свои украшения на конкретных людях?
В этом году со мной произошло несколько таких случаев: в самолете ко мне подошли люди с благодарностями за наши украшения. Мне было даже немного неловко, но в целом — приятно. Иногда мы спасаем пары: например, ночью звонит мужчина — срочно нужно украшение. Или создаем новые семьи: нужно такое кольцо, чтобы она гарантированно ответила «да», — с идеей, мыслью, посылом. Люди, которые выбирают CHAMOVSKIKH, как и мы, перфекционисты: они понимают значение редкого, исключительного, эксклюзивного и получают от этого удовольствие. Они готовы вложить деньги в украшения, которые не потеряют свои ценность и смысл. Даже если придется надолго уехать, этот капитал можно легко взять с собой.
*высокое ювелирное искусство
